Изменение отношения к смерти как один из критериев воцерковленности Часть 2. Продолжение Адаменко Наталья Александровна
Изменение отношения к смерти во время воцерковления
Переход от языческого отношения к смерти к ветхозаветному
Отношение к смерти существует в сознании каждого человека. Серьезный разговор о смерти может быть благодатным полем для миссионерской проповеди. В этом разговоре очень важно явить именно христианское отношение к смерти, свидетельствуя при этом о Христе Воскресшем. Здесь не только катехизаторам, их помощникам, поручителям и крестным, но и каждому православному христианину требуется, по словам апостола Петра, быть готовым ответить каждому, кто «требует у вас отчета в вашей надежде» (1 Петр 3:15). Такой разговор может быть моментом, когда может реализоваться «главное дело миссионера в его служении -— возвещение людям в историческом времени керигмы Церкви и призыв к покаянию через осознание себя и мира сего в бедственном положении в силу противоречия между предчувствием своего высшего призвания в прекраснейшем мире и реальностью господства зла в нем и в себе»[1, с.65-66].
Для язычника трудно даже просто признать, что весь мир и он сам нуждаются в спасении, «что в мире царит и жизнью управляет гибель» [3, с.47], но, как пишет о. Александр Шмеман, «только раскрывая глубину и ужас гибели, христианство раскрывает себя, или, вернее, Христа. Спасение не от того или другого, а спасение самой жизни, так безнадежно оторвавшейся от собственного своего содержания, от Бога, от света, от неба, от Истины, от вечности, и в отрыве этом ставшей страшным и зловонным кишением людей, одинаково приговоренных к бессмысленной гибели» [там же, с.48]. Ведь цель миссии и предоглашения — пробудить в человеке желание спастись от смерти и бессмысленности через веру в Иисуса Христа, «желания внутренне и внешне очиститься и измениться, а, следовательно, креститься и воцерковиться» [1, с.66].
Беседа на тему смерти христианина с неверующим или нехристианином может и должна вестись на достаточной глубине, в той сфере, где у всякого человека присутствует «голод по бессмертию»[17, с.57]. Препятствием к принятию свидетельства может быть как нежелание говорить на эту тему, ее табуирование, вызванное страхом, так и имеющиеся у людей психологические установки, снижающие страх смерти. Из таких установок можно выделить две наиболее распространенные: вера в «загробную жизнь» или в «бессмертие души» и вера в многократное возрождение души в разных обличиях. Вера в загробную жизнь бессмертной души в раю (или аду) более распространена, она существовала у славян, например, еще до принятия христианства. То, что умершие попадают в мир привычный, похожий на земной, где души умерших живут семьями и ожидают новых умерших родственников и т.п., снижает страх перед смертью[5, с.213-216]. Верование в то, что души могут переселяться из тела в тело, переходя из жизни в жизнь, тоже распространено и связано как с рудиментами в народной культуре древних индоевропейских языческих представлений о переселении душ, так и с распространением восточных (и псевдовосточных) культов, а также и с массовой культурой (кинофильмы и т.п.). Эти психологические установки затрудняют принятие человеком вести о спасении. Если человек смерти не боится, если она для него — норма, естественный закон жизни, то и избавления от смерти не нужно. С этими установками, которые являются своего рода буферами, барьерами между сознанием человека и смертной тоской, человек очень неохотно расстается. Да и верить в них гораздо легче и привычней, чем в воскресение мертвых и вечную жизнь. Принятие Благой вести о спасении требует от язычника радикальных изменений в мировоззрении, образе мыслей и образе жизни, т.е. покаяния. Иногда это болезненный и всегда — длительный процесс: «Язычество всегда умирает медленно и никогда не умирает до конца. Язычество природно и традиционно, оно глубоко встроено в пеструю ткань повседневной жизни. Оно ближе к земле, к телу, к первобытным инстинктам человека, к заведенным природным ритмам, к национальным интересам. В благой вести христианства, напротив, всегда присутствует сверхприродный элемент новизны, призыв к обращению, покаянию, оставления прежнего образа жизни, очищению сердца, аскетической собранности и бдительности»[18, с.140].
Разделение процесса катехизации на этапы исторически было связано именно с тем, что в христианство стали обращаться язычники. Вступительная часть катехизиса предназначалась только для язычников (1-е оглашение), а общая часть — и для язычников, и для иудеев (2-е оглашение). «Язычникам сначала нужно было раскрыть незнакомый мир библейской истории спасения. Принимая Христа, язычники должны были навсегда порвать с идолопоклонством и со многими другими обычаями прошлого» [18, с.7]. 1-е оглашение всегда имело своей целью научение уверовавшего язычника основам христианской веры и жизни, продолжалось довольно длительное время (два или три года) и оканчивалось, когда язычники исправляли свою жизнь в соответствии с моральными требованиями христианства, т.е. являли перед церковью плоды своего покаяния [2, с.81-83]. «Язычник принимал решение жить по заповедям, когда в нем уже просыпалась вера во Христа, пострадавшего и воскресшего, из одной благодарности за ту добровольную жертву, которую Он принес за спасение человечества... Главным мотивом для соблюдения заповедей было стремление "угодить Господу" (Кол 3:20)»[18, с. 33].
Последовательное знакомство оглашаемых 1-го оглашения с книгами Ветхого Завета параллельно с подробным исследованием синоптических Евангелий помогает им не только исправить свою внешнюю жизнь, но и внутренне принять библейское откровение о мире и человеке, о законе и грехе, о жизни и смерти. Из писаний мудрых Израиля катехумен узнает о том, что «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих...» (Прем 1:13), «Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистью диавола вошла в мир смерть, и испытывают ее принадлежащие к уделу его» (Прем 2:23-24). Из книг закона он узнает о том, как постепенно смерть входила в мир через грех человека и как Бог даровал Своему избранному народу закон для охраны жизни от агрессивной смерти, и что соблюдение закона — это «путь жизни» (Втор 30:16-19). Из книг пророков — о личной ответственности за грехи, а так же о грядущем наступлении Царства Божия, о суде и воскресении мертвых, о Христе-Искупителе и о грядущей победе над смертью. Постепенное принятие библейской картины мира ведет к изменению мировоззрения человека, и как следствие меняется и отношение к смерти: от языческого — к ветхозаветному. Из естественного, биологического закона жизни смерть становится врагом, и появляется желание избавиться от причины смерти — греха. Без этого изменения, без пробуждения в человеке жажды спасения от смерти, без опытного познания им силы греха путем начала борьбы с ним человек остается глух к Благой вести о Христе -— Победителе смерти, в результате чего 2-е оглашение и таинствоводство станут для него лишь набором знаний, «воскресной школой для взрослых». Да и бороться всерьез с грехом и злом в себе невозможно, если страх смерти еще живет в душе. По словам Максима Исповедника, «скрытый страх смерти есть причина всех страстей» [цит. по 19, с.133]. Христос добровольно принял смерть за грех всего мира, «чтобы чрез смерть упразднить имеющего власть над смертью, то есть диавола, и освободить всех, которые, в страхе смерти, были всю жизнь подвержены рабству» (Евр. 2:14-15).
По мере изменения отношения к смерти меняется характер вопросов оглашаемых. В самом начале оглашения вопросы, касающиеся смерти, возникают довольно редко, очевидно, из-за табуирования темы (в обществе «не принято» говорить о смерти); ближе к концу 1-го оглашения — чаще. Они носят вначале абстрактный и общий характер, часто связаны с текстами Св. Писания (1-2 главы Премудрости Соломона, евангельская притча о богаче и Лазаре), ближе к концу этого этапа -— уже носят личностный характер. Оглашаемые часто пытаются найти подтверждение в Писании своим представлениям о мире и человеке, часто вполне языческим. Веру в «бессмертие души», например, подтверждают тем, что в Писании слово «душа» встречается очень часто. Поскольку слова «душа» и «жизнь» часто синонимичны в Писании, то, отвечая на такие вопросы, желательно уточнять контекст цитаты. Очень важно, чтобы оглашаемые задавали эти вопросы именно катехизаторам, а не друг другу и не пытались найти ответ самостоятельно в другой литературе.
К сожалению, «в историческом христианстве... произошел возврат к дохристианскому пониманию смерти, которое состоит, в первую очередь, в признании ее «законом природы», то есть присущим самой природе явлением, с которым по этой причине, и сколь бы ни была смерть страшной, нужно «примириться», которое нужно принять... В сознании верующих вера в воскресение Христа и вера в начатое Им «общее воскресение» как бы разъединились. Осталась нетронутой вера в восстание Христа из мертвых, воскресение Его в теле... что касается нашей последней участи и судьбы после смерти, то они понемногу перестали восприниматься в свете воскресения Христова и по отношению к нему»[3, с.82-84]. В приходских книжных лавках есть множество книг и брошюр о посмертных испытаниях (мытарствах) и путешествиях бессмертной души по раю и аду и т. д. Для веры в бессмертие души не нужна вера в воскресение плоти. «Вся дохристианская (кроме ветхозаветной. — Н. А.) и внехристианская «религиозность» призывает отделение души от тела считать не только «естественным», но и положительным, видеть в нем освобождение души от тела, мешающего ей быть духовной, небесной, чистой и блаженной. Поскольку в опыте человеческом зло, болезни, страдания, страсти — от тела, то смыслом и целью религии, религиозной жизни, естественно, становится освобождение души от этой «темницы» тела, освобождение, достигающее полноты своей именно в смерти»[3, с.85]. Языческое стремление к развоплощению (или перевоплощению) противоположно библейскому откровению о человеке как единстве духа и тела, воплощенном духе. Бывает так, что оглашаемые стесняются обратиться с такими вопросами к катехизаторам и спрашивают у своих поручителей, крестных, или просто у хорошо знакомых христиан. Поручителям нужно быть готовым к тому, чтобы раскрыть катехумену именно христианское отношение к смерти, свидетельствуя при этом о Христе воскресшем, и начиная, видимо, с ветхозаветных представлений о смерти.
Бывает также так, что свою веру в переселение душ (в перевоплощение) оглашаемые тоже хотят подтвердить словами Писания. Особенно это свойственно тем из них, которые увлекались в прошлом теософией, буддизмом или восточными медитативными практиками. Здесь уместно подробно разбирать вопрос по текстам о пророке Илии по Евангелию (Мф 11:14; 17:10-13) или в связи с пророчеством Малахии (Мал 4:5). Очень хорошую помощь катехизаторам в служении может оказать статья прот. Александра Меня «О перевоплощении», где этот вопрос подробно разбирается[20, с.181-189].
Довольно много вопросов возникает также о посмертной судьбе человека, например: что такое ад, где находится преисподняя, могут ли умершие чувствовать и говорить и т. д. Часто эти вопросы связаны с личным мистическим опытом оглашаемых, рассказами родственников, случаями из жизни. Они могут быть связаны, например, с явлением умерших родных во сне. Важно не акцентировать внимания на этих вопросах, чтобы не соскользнуть в мистицизм, не всегда здоровый. В ветхозаветной религии в связи со строгим запретом любых контактов с мертвыми (полным запретом культа мертвых) отсутствует сколько-нибудь развитое учение о преисподней, где пребывают души умерших. Такие вопросы лучше просто снимать, особенно в самом начале оглашения, перенося акцент со смерти и посмертия на жизнь и ее изменение.
Исследователи славянских древностей сходятся в том, что «смерти и умершим («дедам», «родителям») принадлежит совершенно особое, осевое место в славянских верованиях...», причем это положение признается таковым «и для их архаического, дохристианского слоя, и для того, который принято называть «народным христианством» или «христианско-языческим синкретизмом» народной культуры». Таким образом, признается, что культ умерших — это «самый напряженный момент религиозной жизни славян», который, «в общем-то, бесконфликтно включился в церковную жизнь, став одной из отличительных черт православной славянской традиции»[7, с.17]. Многочисленные «родительские» поминальные службы, панихиды, поминовение «за упокой» на Литургии оглашаемых тоже служат источником вопросов, например: что такое «вечная память», как правильно молиться за умерших, можно ли обращаться к умершим родителям за помощью и т. д. На последний вопрос в качестве единственно возможного ответа видится полный запрет на время оглашения на любое общение с умершими, сродни строгому ветхозаветному запрету, в том числе и молитвенное обращение к ним.
По мере чтения и изучения книг Закона оглашаемые должны понять глубинную причинную связь греха и смерти. Здесь у оглашаемых часто появляется вопрос о кажущемся противоречии заповеди «не убивай» и казни за смертные грехи по закону. Все тяжкие (смертные) грехи, перечисленные в Законе, ведут к разрыву союза с Богом -— источником Жизни и как следствие этого к умалению жизни. Закон, призванный охранять жизнь от агрессивной смерти, должен ограничивать грех, пусть даже таким радикальным способом. Грех заразен как болезнь, и если не ограничить его, он распространяется, умножается, губя все больше и больше людей вокруг. Понимание греха как причины смерти рождает у человека желание избавиться от греха, исправить свою жизнь. Призыв пророков к покаянию, откровение о суде и милости Божией, о грядущем Царстве и Мессии-Избавителе, о спасении и воскресении верных Господу должен восприниматься оглашаемыми как обращенный лично к ним и рождать в душе вопрос «что мне делать?». Слышание призыва Иоанна Крестителя (последнего ветхозаветного пророка) принести достойный плод покаяния и его указание на Иисуса как на Христа помогает решиться на реальные изменения в жизни.
Итак, изменение языческого отношения к смерти -— как к естественному закону жизни, на ветхозаветное отношение - как к врагу, действующей силой которого является грех, у оглашаемых из язычников возможно к концу 1-го оглашения. Такое изменение является следствием перемены мировоззрения и утверждения в вере в Единого Живого Бога — Творца мира и человека и в посланного Им Спасителя от греха и смерти -— Иисуса Христа Воскресшего. Эта перемена выразится в стремлении привести свою жизнь в соответствие с требованиями Закона Божьего, особенно в отношении этических «смертных» грехов, а также в появлении желания жертвовать временем, силами и средствами ради других. Для исполнения этого оглашаемый должен знать, как Церковь отвечает на вопросы «что такое смерть?», «что является причиной смерти?», «как мы можем бороться со смертью?», «возможна ли победа?». Лишь зная ответы, человек может сознательно решиться идти за своим Господом и Спасителем.
Переход от ветхозаветного отношения к смерти к христианскому
Христианское отношение к смерти у оглашаемых не появляется автоматически — ни сразу после крещения, ни после первой исповеди (если человек крещен ранее). Но переход от ветхозаветного отношения к смерти к христианскому должен произойти обязательно, пусть и после крещения, таинствоводства и даже «пустыни». Спасительная связь между Крещением человека и смертью и Воскресением Христа должна осознаваться новопросвещенным, ибо «для того, чтобы следовать за Христом, нужно сначала умереть и воскреснуть с Ним и в Нем»[14, с.66]. Это означает, «что во Христе мы умираем для всего того, через что проявилась в мире власть смерти: для греха (Рим 6:11, 8:10), для ветхого человека (Рим 6:6), для плоти (Гал 5:24), для тела (Рим 6:6), для Закона (Гал 2:19), для всех стихий мира (Кол 2:20) и т.д. Для человека смерть со Христом является, следовательно, смертью смерти. Во грехе мы были мертвы, во Христе мы — «ожившие из мертвых» (Рим 6:13). В этой перспективе телесная смерть приобретает для уверовавшего христианина новый смысл. Благодаря приобщению к Смерти Христа он не только начинает жить теперь новой жизнью, но и пребывает в уверенности, что «Воскресивший Христа из мертвых оживит и наши смертные тела Духом Своим, живущим в нас» (Рим 8:11). В последнем воскресении мы войдем в новый мир, в Царство Божие, где «смерти не будет» (Откр 21:4), точнее, для верных, воскресших со Христом, не будет «второй смерти» (Откр 20:6) [1, с.143-144].
Различение духовной и физической смерти, а также понимание самой смерти как духовного явления тоже очень важно для христианского отношения к смерти. По учению Церкви Таинство Крещения уникально и неповторимо для каждого человека. «Тот, кто принял крещение, остается христианином при всех обстоятельствах его жизни. Он христианин в том смысле, что был крещен одним Духом в одно тело (1 Кор 12:13), а через это стал членом Церкви. Как нельзя отказаться от физического рождения, так невозможно отказаться от духовного рождения. Это означает, что «раскрещения» не может быть: нельзя стереть того, что оставляет крещение в жизни крещеного. Физическая смерть не уничтожает физического рождения, хотя прекращается физическая жизнь. Духовная смерть, даже если она возможна до второго пришествия Христа, не может уничтожить духовного рождения для Нового Эона. Духовная смерть не может последовать ранее физической, так как пока живет человек на земле, каково бы ни было его духовное падение, в нем теплится духовная жизнь. Крещеный остается христианином в течение всей своей жизни и как христианин предстанет пред судом Христа»[2, с.162]. Следствием этого учения является не только возможность покаяния уже после Крещения, но и возможность церковной и личной молитвы за усопших. В Церкви есть многочисленные предания о том, как менялась судьба умерших по молитвам подвижников[7, с.280].
В таинстве Миропомазания христианин получает Святого Духа. Именно в этом сошествии Духа Святого, предсказанного пророками (Ис 44:3; Иоил 2:28-29; Мф 3:11; Мк 1:8; Лк 3:16), принятого Сыном Человеческим (Мф 3:16; Лк 3:21-22; Ин 1:32-33) и посланного Им ученикам (Лк 24:49; Ин 14:16-17; 20:22; Деян 1:5; 2:1-4) ап. Павел видит доказательство искупления и прощения грехов: «Если же Христос в вас, то тело мертво чрез грех, но дух есть жизнь через праведность. Если же Дух Того, Кто воздвиг Иисуса из мертвых живет в вас, то Воздвигший из мертвых Христа Иисуса оживотворит и смертные тела ваши Духом Своим, живущим в вас... Сам Дух свидетельствует с духом нашим, что мы -— дети Божии. Если же дети, то наследники: наследники Божии, сонаследники же Христовы, если мы действительно с ним страдаем, чтобы с Ним же быть прославленными» (Рим 8:10-11, 16-17).
«Дух в крещении — это живой дух Сына Божьего. Поэтому о Воскресении Христовом говорит основополагающий христианский опыт веры. Христиане получают Дух Христа, значит, Он восстал из мертвых»[21, с. 83]. «Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1 Кор 12:3). Без Духа невозможно веровать в Христа и воскресение, потому что именно Дух приобщает нас к вечной жизни. Понимание Таинства Миропомазания как личной Пятидесятницы и сошествия Святого Духа на христианина призвано еще более укрепить веру в воскресение. Именно вера в личное воскресение рождает христианское отношение и к жизни и к смерти. «Христос пришел восстановить нас к жизни, которую мы потеряли в грехе, дать нам снова жизнь «с избытком» (Ин 10:10). А содержание этой жизни и, следовательно, Царства Божия есть Дух Святой... Когда приходит Святой Дух, то Он соединяет нас со Христом, превращает нас в Тело Христово, в сопричастников царственности, священства и пророчества Христа. Ибо Святой Дух, будучи жизнью Бога, поистине есть Жизнь Христа; Он есть Его Дух. Христос, отдавая нам Свою Жизнь, дает нам Святого Духа; а Дух Святой, нисходя на нас и вселяясь в нас, дает нам Того, Чьей Жизнью Он является» [14, с.139]. Именно дарование Духа Христова, Духа Святого в таинстве Миропомазания дает возможность христианину бороться с грехом и побеждать его. Крещение и Миропомазание, как таинственное рождение от Бога, как усыновление во Христе, означает еще и то, что после них человек уже сознательно грешить не будет. «Здесь важна та реальность истинно христианской жизни, что «всякий, рожденный от Бога, не грешит» (1 Ин 5:18), и даже «не может грешить» (1 Ин 3:9), поскольку живет уже не «по плоти» и «по Закону», а «по Духу»[1, с. 199].
«Все основные моменты (таинства) и процессы Крещения, в широком и полном смысле этого слова, занимают определенное место в историческом времени жизни человека. Однако в известном смысле они продолжаются и всю его земную жизнь» [1, с. 192]. Так же всю жизнь христианин призван возрастать и в христианском отношении к смерти. Оно характеризуется восприятием смерти как еще одной возможности общения со Христом, как свидетельства о воскресении из мертвых, также связанного с верой в эсхатологическое воссоздание и преображение всего мира. Бесстрашие перед лицом смерти, позволяющее вести бескомпромиссную борьбу с грехом и злом в себе и вокруг себя, рождается в сердце христианина, исполненном Святым Духом, Духом Христа — победителя смерти.
Таким образом, христианское отношение к смерти радикально отличается от языческого и является преемственным развитием ветхозаветного. Переход от ветхозаветного отношения к смерти как к врагу и ожидания победы над ней к христианскому отношению у оглашаемых совершается в Таинстве Крещения или при его актуализации, если оглашаемые уже крещены, и оглашение носит характер восполнения Таинства.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Священник Георгий Кочетков. Таинственное введение в православную катехетику. Пастырско-богословские принципы и рекомендации совершающим крещение и миропомазание и подготовку к ним. Диссертация на степень maitrise de theologie. - М.:Издание Свято Филаретовской высшей православно-христианской школы, 1998.
2. Прот. Николай Афанасьев. Вступление в церковь - М.: «Паломник», Центр по изучению религий, 1993.
3. Прот. Александр Шмеман. Воскресные беседы - М.: «Паломник», 2002 г.
4. Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. - М.: София, 2003.
5. Громов Д. Иная гуманность (к вопросу о психологии смерти в архаичных и современных культурах) - в книге Велецкой Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. - М.: София, 2003.
6. Емельянов В.В. Ритуал в Древней Месопотамии. - СПб.: «Азбука-классика»; «Петербургское Востоковедение», 2003;
7. Седакова О.А. Поэтика обряда. Погребальная обрядность восточных и южных славян. - М.: "Индрик", 2004. - 320 с. (Традиционная духовная культура славян. Современные исследования).
8. Мень А.В. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни. В 7 т. Т. 2: Магизм и Единобожие: Религиозный путь человечества до эпохи великих Учителей. - М.: СП «Слово», 1991, с. 66;
9. Мень А.В. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни. В 7 т. Т. 6: На пороге Нового Завета: От эпохи Александра Македонского до проповеди Иоанна Крестителя. - М.: СП «Слово», 1993,
10. Клемен Карл Христиан. Жизнь мертвых в религиях человечества. - М.: Intrada, 2002.
11. Геродот. История. В 9 кн./ Геродот; Пер. Г.А. Стратановского.- М.: ООО «Издательство АСТ», «Ладомир», 2002, кн. 2.
12. Словарь Библейского Богословия. Под ред. Ксавье Леон-Дюфура и др. / Пер. с франц. - Киев, Изд. КАЙРОС, 2003.
13. Евдокимов Павел. Этапы духовной жизни. От отцов - пустынников до наших дней// пер. с франц. С. Зайденберга и М. Иорданской - М.; Свято-Филаретовская Московская высшая православная школа, 2003.
14. Протоиерей Александр Шмеман. Водою и Духом. О таинстве крещения. - М.: Гнозис-Паломник, 1993.
15. Ранние отцы церкви. Антология.// Брюссель, 1988.
16. Иоанн (Шаховской), архиепископ. Апокалипсис мелкого греха. - М.: «Лепта - Пресс», 2002.
17. Унамуно Мигель де. О трагическом чувстве жизни / Пер. с испанского, вступ. ст. и комм. Е.В. Гараджа. - К.: Символ, 1996.
18. Гаврилюк П.Л. История катехизации в древней церкви. / Под ред. свящ. Георгия Кочеткова - М.: Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 2001 г.
19. Клеман Оливье. Истоки. Богословие отцов Древней Церкви. Тексты и комментарии / Пер. с франц. Г.В. Вдовиной под ред. А.И. Кырлежева, предисл. Н. Лосского - М.: Центр по изучению религий, Издательское предприятие "Путь", 1994 г.
20. Мень А.В. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни. В семи томах. Т. 3: У врат Молчания: Духовная жизнь Китая и Индии в середине первого тысячелетия до нашей эры / Художн. В. Виноградов. - М.: СП "Слово", 1992.
21. Чилтон Брюс. Христианство. Сборник: Смерть и жизнь после смерти в мировых религиях. Сост. Ньюзнер Джекоб (серия «Диалог»)// пер. с англ. М. : Библейско-богословский институт св. апостола Андрея. 2003 г.
Статья с сайта
http://www.bogoslov.ru/text/782964.html
|